Чего только не бывает на льду. Хватает и приключений, а бывают простые, но запоминающиеся эпизоды зимних рыбалок, где что-то не получилось, что-то вышло не так, как ожидал. Но в результате всё равно поймана рыба и остались впечатления от морозных зорь, покрытых седой дымкой, ярких дней, наполненных солнцем, и тихих вечеров, когда деревья на волжских островах потрескивают от мороза. А то и удар послышится в лесу, словно от выстрела. Это, видимо, морозом рвёт сухое дерево, наполненное влагой. Если выйти из землянки лунной ночью на поляну, едва прикрытую снежком, то чувствуется запах дымка из печки, пахнет горечью палой листвы и снегом. А над тобой чёрный и одновременно прозрачный купол, усыпанный мириадами звёзд и наполненный светом горящей Луны. Где-то слышится далёкий вой волков. Это, наверное, в ельнике на берегу. Не так давно встречались они и на волжских островах зимой, как и лисы, нередко ворующие щук, которых рыболовы зарывали в снег, делая этакие горки-холодильники. Но пронырливые лисы находили эти горки и раскапывали их. Сейчас, видимо, поубавилось здесь зверья. Не видно следов. Наверное, из-за того, что много стало охотников на снегоходах.
Поход за живцом
Жерлицы мы с Сергеем поставили в широкой третьей, получается, протоке, если считать плато перед длинным островом, тянущимся от Жареного бугра, за протоку. Ставим здесь снасти по старой памяти, когда буквально вот здесь, чуть левее от прорана в островке, была поймана щука на 16,2 кг, короче, пудовая. Было это по весеннему крайнему льду. Хватило тогда возни с рыбиной. Лунка была на 140 мм, щука не проходила в неё, и пришлось бурить рядом ещё лунку, потом перебивать перемычку между лунками пешнёй, которую брали обычно на такие случаи даже весной. Но всё равно щука поднималась по лунке, словно поршень, выдавливая из себя икринки, которые всплывали на поверхности воды.
С тех пор больше не попадались здесь такие щуки. Да и вообще стало хуже здесь с хищником. Вот и сейчас не берёт. Попалась одна шальная щучка на полтора кило и всё. Да и живец у нас уже едва шевелится. Но в этой широкой протоке не клюют сейчас ни плотва, ни окуньки. Надо сходить в узкую вторую протоку к островку, у которого обычно всегда ловится мелочь. Оставляю Сергея следить за жерлицами и, зайдя во вторую протоку, иду к островку. Бурю лунку и сажусь около неё с удочкой. Глубина три метра. Здесь не берёт. Смещаюсь на два метра, ближе к островку. Тук-тук! – ударило по кивку. Окунь? Нет… Надо же – голавлик. И это зимой… Ладно, отпущу. Всё равно не живец, пусть растёт. Потом и сорожка заклевала одна за другой. А не поставить ли здесь пару жерлиц? Если мелочь тут держится, то и хищник должен был неподалёку. Сказано-сделано. Знаю, что у противоположного берега этой узкой протоки тянется под невысоким обрывом яма глубиной до 4-5 метров, а посередине протоки идёт коса глубиной полтора метра. Нахожу бровку между косой и ямой глубиной 3 метра и ставлю по этой линии пару жерлиц, не особо надеясь на удачу. Никогда не ставили здесь жерлицы. Вся тянуло на простор, а тут узкая протока шириной не более 100 метров.
Только поставил жерлицу, отошёл, как послышался щелчок. Оглянулся – флажок торчит, а там и катушка закрутилась. Вскоре на льду забилась щука на вид весом под три кило. Зову Сергея сюда и вскоре уже все жерлицы стояли в протоке.
Так и наловили мы здесь с товарищем щук к Новому году.
Александр Токарев
