Жерлицы на мёртвой зоне, на чёрных судаков…
Чебоксарское водохранилище покрыло своими водами немало лесов, полей, лугов и приволжских деревень с деревянными избами и каменными домами купеческой ещё постройки, кладбищами, колодцами, огородами и прежней жизнью, что кипела не так ещё давно в этих селениях. А леса первое время так и стояли в воде и во льду рукотворного моря. Работая тогда в газете и участвуя в проекте «Большая Волга», я ездил на Чебоксарскую ГЭС, разговаривал с директором ГЭС, узнал, что в плотине нет даже нормальных рыбопропускников, есть только решётка размером 8 см. Не зря потом под плотиной водолазы видели горы битой рыбы. А что касается лесов, то, хотя и утверждали чиновники, что, мол, весь лес перед затоплением спилили и вывезли, много живого леса так и осталось под водой. Предлагая чиновникам съездить в места, где я обычно рыбачил и сам видел лес в воде, получал лишь уклончивые ответы и уже затёртые фразы о полностью спиленном лесе. Создавалось впечатление, что плотину строили в спешке к очередному съезду КПСС.
Но если уж леса стояли в воде и во льду и ничего с этим уже не поделаешь, то мы успешно ловили рыбу в этих лесах, о чём и пойдёт речь.
Чёрные судаки
Этот затопленный лес можно было издалека определить по высокому дубу, стоящему в воде, а зимой – во льду. От церкви в разоренной деревне-выселке Коротни до леса километров шесть. Но уже с дамбы рядом с церковью был виден этот дуб. На него и ориентировались, когда была хорошая видимость. В метель шли наугад или по компасу.
У дуба время от времени ловили леща, а в стороне от него на бровке 6-10 метров ловили на жерлицы щуку. По самой кромке леса на глубине 4 метра тоже отлично ловилась щука, а дальше вроде как бы была мёртвая зона между линией леса и глубокой щучьей бровкой. Здесь только клевала иногда густера. Но мы не знали, что в этом месте водится… Но – всё по порядку.
Ловили мы с Андреем, как обычно, окуньков и плотвичек для живца по кромке леса. А тут подошёл рыбак. Оказалось, знакомый Андрея – Денис. Сели перекусить за встречу, благо и у нас ещё оставалось, и знакомого Андрея тоже булькало… Перед тем, как сесть за стол, Денис поставил одну жерлицу. Как раз на мёртвой зоне. Он рыболов-мормышечник и жерлицами не занимался. Только, видимо, одна и была у него. Мы его отговаривали, мол, не берёт ничего здесь, лучше ставить по кромке леса. Но тот только отмахнулся, всё равно, мол, толку не будет. Просто оказалась под рукой плотвичка живая, только что пойманная. Вот и воткнул жерлицу неподалёку от места, где сели пообедать.
Пока сидели, обедали, делились впечатлениями и планами на будущее, звенели рюмками с чаем, как-то не обращали внимания на снасти. Но звонкий щелчок, хорошо слышимый в морозном воздухе, не мог оставить нас без внимания. Взглянули в то сторону – торчит флажок единственной жерлицы Дениса. Подошли, не торопясь… Катушка качнулась, провернулась пару раз и начала медленно крутиться. Как-то не по щучьи. А потом Денис подсёк и выволок на лёд…судака кило на четыре. Когда взвесили, оказалось – 4,5 кг. Судак был чёрный, как трубочист. Видимо, житель коряг, хотя судаки любят быструю воду и твёрдое дно. А здесь кругом илистое дно и преющие деревья.
С тех пор начали мы ставить жерлицы и на мёртвой зоне, на чёрных судаков…
Александр Токарев
