Лесное озеро Лужъер у нас всегда считалось только окунёвым, если говорить о подлёдной рыбалке. На нём со льда обычно ловились чёрные, как головёшки, окуньки. Их называли «конголезцами», не в обиду будет сказано жителям Африки. А чёрные они были, видимо, из-за того, что жили под низкими берегами озера, где метров на пять от края берега стояла вода под переплетением корней и дёрна. И вот со льда ловились только окуньки-головёшки. Между тем в озере водились и светлые по речному окуни, достигающие веса более двух килограммов. Они держались на песчаных откосах у камышей. Но они брали только летом и то лишь на живца – таких же окуньков. Если привезти с собой карасиков или сорожек, то их хватали лишь окуни граммов на триста. Крупные горбачи брали только на особей себе подобных. Так сказать, принципиальные каннибалы…
На лёд мы сюда приезжали именно за окунями. Они клевали здесь, как из пулемёта. Приезжали даже не за окунями, а, как говорится в песне, за запахом тайги. Здесь, в сосновых борах, среди моховых клюквенных болот был именно такой запах, и стояла тишина. Лишь бродили окрест волки и таились в сосняках лоси.
Парад флажков
И вот собрались мы с Сергеем на Лужъер – половить окуньков и послушать тишину. Тогда там ещё не было землянки, её мы построим позже. Поэтому ночевать собирались в бревенчатом балаганчике без крыши. По сути, это только стены из сосновых брёвен, нары у стен, а посередине – очаг, кострище.
Заранее знали, что добычей будут одни чёрные окуньки. Выйдя на озеро и отдышавшись, поскольку путь был по снегу, сели неподалёку от берега и начали тягать этих самых головёшек. Брали они весело, но размер с ладошку. Вдруг удар! И леска лопнула. Никак я не ожидал такого поворота событий. Но повторения не было. Кто брал, непонятно. Вроде бы окуньки только теребили мотыля на мормышке.
Половив окуньков у берега, двинулись мы к противоположному берегу озера. Там залив с камышом, устье лесной речки и тот самый балаганчик без крыши. Дойдя до залива, выставляем несколько жерлиц, так, по привычке, как на Волге. Конечно, никаких шансов. Ни разу не ловили здесь щуку по льду, только – летом на жерлицы-рогульки. Но всегда есть внутри какая-то надежда. Поставив жерлицы, идём к балаганчику, разводим огонь в очаге, ставим чайник, заготовляем дрова на ночь, чокаемся и закусываем копчёным салом-грудинкой, которое я приготовил перед рыбалкой. А там уже начало смеркаться. Спать рано, на озеро выйти, на жерлицы взглянуть? Сказано-сделано. Выходим на лёд и…что это? Почти на всех жерлицах торчат победно флажки, как на параде. Бежим к снастям. С трёх жерлиц сняли щук, на остальных жерлицах рыба сошла, поскольку не было подсечки. Но это был триумф, новый взгляд на это скрытное лесное озеро, на котором, как потом выяснилось, щука выходит, словно бы ниоткуда, а потом так же уходит в никуда. Здесь не как на Волге. Короткий период первого льда, когда вскидываются флажки жерлиц, а затем озеро замирает на всю зиму до конца февраля, начала марта. И снова – жор, видимо, перед нерестом.
Вот такое оно, лесное озеро Лужъер.
Александр Токарев
